Толстяк отчаянно барахтался в воде и пытался плыть. Внезапно перед ним, из глубин, поднялась зубастая пасть. - Вальтер, - откомментировал Генрих. - Он у меня самый талантливый. Дельфин, казалось, услышал его, встал на хвост и затрещал. Тут же обрушился в воду, высунулся вторично, и голова Ибрагима, лицо которого исказилось от ужаса, исчезла в пасти Вальтера. Рокотов содрогнулся: кажется, он услышал хруст. Толстяк вскинул руки, задергавшись в предсмертной судороге.